...ведь если можно с кем-то жизнь делить, то кто же с нами нашу смерть разделит?
Прожив ровно 19 дней, моя прекрасная нежно-лиловая роза завяла. Принесенные вместе с ней еще четыре сделали это на третий или четвертый день. Их было не жаль, ее - почти до слез.
Вместо работы вчера получилось лениться, гулять под мелким дождем, а вечером готовить венгерский гуляш. Давно я не перекладывал перца в еду - вопрос все еще в том, перепутали ли мы паприку с кайенским, или я просто отвык от венгерской кухни. Но все же получилось вкусно, а к утру перец не то осел, не то все вместе настоялось и уравновесилось. Люблю готовить еду со смыслами и контекстами, в эту категорию попадают все традиционные блюда национальных кухонь по умолчанию. Отдельно люблю простые блюда, которые происходят от еды пастухов/крестьян/охотников - короче, тех, кому было нечего есть. Почти всегда получается просто и эффектно.
Теперь вот моему сердцу и моей кухне начало не хватать правильных специй. Кажется, пора озадачивать всех друзей и знакомых, совершающих туристические поездки, чтобы они привозили мне по пакетику чего-нибудь прекрасного. Венгерская паприка в тканевых пакетах с простенькой вышивкой и гирлянды из сухих красных перцев - то, что я лучше всего запомнил из давней поездки в Венгрию. Ну, и еда, конечно. Хлеб с папричной замазкой, от которого меня предостерегали, но который был вкусен до невозможности.
Восточневропейская кухня - это еще и Павич, и настроение романов Сапковского, ни один из циклов которого я не могу дочитать уже много лет, но которые люблю за атмосферу. Что-то про лето, поезда и общую гармонию себя и окружающего мира. А Венгрия вот про одиночество и разбитое сердце, но это уже забылось. Хочу туда снова, в каком-нибудь сентябре и чтобы чардаш на скрипке где-то на набережной Дуная.
Делать что-то с собой - сложно и неприятно. И очень легко сбиваться с направления. Ощущение правильности происходящего теряется в одно мгновение. Зато я научился определять, когда я неконструктивен и просто эманирую своим "плохо", и сообщать, что в эти моменты слушать меня не надо. Обнимать и поить чаем. Эмоционального внимания не хватает и сильно. Мое общее жалкое "хочу к маме". Проблема в том, что у мамы этого получить тоже не выходит.
Пригорок у самой дороги.
На смену погасшей радуге -
Азалии в свете заката.
...или так...
Один китайских царь был убит заговорщиками, а после смерти его неупокоенная душа поселилась в кукушку. Кукушка прилетала в сад и куковала так горько, так неугомонно, что из ее горла текла кровь, попадая на кусты, и растения преображались в необыкновенно цветущие, украшенные яркими венчиками, азалии.
...Это о том, что азалии - любовь моя. И если эта переживет зиму, то можно будет завести их еще. Что-то, чего можно касаться душой. Очень странный и очень печальный цветок. И множество сказок о том, как все умерли. Красиво и ядовито. Погода как будто специально такая, как азалия любит. Стоит себе на балконе, красивая, из-под цветов вообще ничего не видно - ни листьев, ни веток. А еще две недели назад я смутно представлял, что это за растение.
Жизнь мозаична и неуютна в своем сегодня. Хочется имбирного печенья.
Вместо работы вчера получилось лениться, гулять под мелким дождем, а вечером готовить венгерский гуляш. Давно я не перекладывал перца в еду - вопрос все еще в том, перепутали ли мы паприку с кайенским, или я просто отвык от венгерской кухни. Но все же получилось вкусно, а к утру перец не то осел, не то все вместе настоялось и уравновесилось. Люблю готовить еду со смыслами и контекстами, в эту категорию попадают все традиционные блюда национальных кухонь по умолчанию. Отдельно люблю простые блюда, которые происходят от еды пастухов/крестьян/охотников - короче, тех, кому было нечего есть. Почти всегда получается просто и эффектно.
Теперь вот моему сердцу и моей кухне начало не хватать правильных специй. Кажется, пора озадачивать всех друзей и знакомых, совершающих туристические поездки, чтобы они привозили мне по пакетику чего-нибудь прекрасного. Венгерская паприка в тканевых пакетах с простенькой вышивкой и гирлянды из сухих красных перцев - то, что я лучше всего запомнил из давней поездки в Венгрию. Ну, и еда, конечно. Хлеб с папричной замазкой, от которого меня предостерегали, но который был вкусен до невозможности.
Восточневропейская кухня - это еще и Павич, и настроение романов Сапковского, ни один из циклов которого я не могу дочитать уже много лет, но которые люблю за атмосферу. Что-то про лето, поезда и общую гармонию себя и окружающего мира. А Венгрия вот про одиночество и разбитое сердце, но это уже забылось. Хочу туда снова, в каком-нибудь сентябре и чтобы чардаш на скрипке где-то на набережной Дуная.
Делать что-то с собой - сложно и неприятно. И очень легко сбиваться с направления. Ощущение правильности происходящего теряется в одно мгновение. Зато я научился определять, когда я неконструктивен и просто эманирую своим "плохо", и сообщать, что в эти моменты слушать меня не надо. Обнимать и поить чаем. Эмоционального внимания не хватает и сильно. Мое общее жалкое "хочу к маме". Проблема в том, что у мамы этого получить тоже не выходит.
Пригорок у самой дороги.
На смену погасшей радуге -
Азалии в свете заката.
...или так...
Один китайских царь был убит заговорщиками, а после смерти его неупокоенная душа поселилась в кукушку. Кукушка прилетала в сад и куковала так горько, так неугомонно, что из ее горла текла кровь, попадая на кусты, и растения преображались в необыкновенно цветущие, украшенные яркими венчиками, азалии.
...Это о том, что азалии - любовь моя. И если эта переживет зиму, то можно будет завести их еще. Что-то, чего можно касаться душой. Очень странный и очень печальный цветок. И множество сказок о том, как все умерли. Красиво и ядовито. Погода как будто специально такая, как азалия любит. Стоит себе на балконе, красивая, из-под цветов вообще ничего не видно - ни листьев, ни веток. А еще две недели назад я смутно представлял, что это за растение.
Жизнь мозаична и неуютна в своем сегодня. Хочется имбирного печенья.