про сборы в Прагу, эпизодическоеНовый дом, новый город, новая жизнь. Карл сначала, конечно же, возмутился (про себя, не вслух ни в коем случае) решению Гейдриха взять его в Прагу, чтобы и дальше нянчиться с его странной пианисткой. После первой, оставившей неприятный осадок встречи, когда адъютанту обергруппенфюрера пришлось ждать фройляйн Хандлозер в холле квартиры, они виделись еще несколько раз: он отвозил ее в управление, на вокзал, чтобы посадить вместе с Гейдрихом на поезд до Вены, сопровождал в странном походе по магазинам, когда ему было велено "купить уже ей нормальную одежду". Все эти разы девушка была мрачной, говорила мало и резко и демонстрировала нежелание искать контакт с Карлом, старавшимся по возможности быть вежливым и приятным. Зато мужчина успел выслушать множество сплетен о Фройляйн, которую Гейдрих завел, чтобы она играла ему на фортепиано, ее расовом статусе, их непростых отношениях и о других гадостях, о которых он ровным счетом ничего не хотел знать. Сама девушка его безобидные вопросы игнорировала или отвечала, что не хочет об этом разговаривать. Кое-что стало ясно, когда шофер Гейдриха, мужик хороший, но любивший посплетничать, по большому секрету рассказал Карлу, что предыдущего адъютанта, приставленного к Фройляйн, их шеф пристрелил прямо у нее на глазах.
Перед тем, как поехать на квартиру, снятую для девушки недалеко от Управления, Карл внезапно понял, что до сих пор не знает, как ее зовут. Знакомы они были уже два месяца.
Девушка безропотно кивнула, когда он сказал, что должен собрать ее вещи и приготовить все к переезду. Ее скулу, старательно прикрытую зачесанными набок волосами, украшал живописный зелено-фиолетовый синяк, видимо, именно он и повлиял благотворно на характер Фройляйн.
- Мне чем-то помочь вам? - тихо спросила она, стоя в дверях собственной спальни и глядя, как Карл аккуратно укладывает в большой чемодан ее платья.
- Скажите, что нужно взять обязательно, а что можно оставить, - просьба была излишня - вещей у девушки почти не было, в основном место в шкафу занимало то, что она покупала вместе с Карлом. Впрочем, на шкаф она даже не взглянула.
- Нужно обязательно взять все ноты, они в другой комнате, там, где инструмент. Я бы еще взяла, если можно, пластинки, мне с ними проще заниматься.
- Хорошо. А из этого? - мужчина указал рукой на распахнутые дверцы шкафа.
Фройляйн немного помолчала, потом почему-то покраснела и еще тише, чем раньше, ответила:
- Концертное платье. То, которое с длинными рукавами и открытой спиной. Остальное - на ваше усмотрение. - Я пойду пока позанимаюсь, если вы не против.
- Нет, конечно, идите.
Девушка вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Названное ей платье нашлось в самом дальнем углу шкафа, от него пахло смесью лаванды, висящей в маленьком мешочке саше на крюке вешалки, и сладкий духов, по счастью нашелся и чехол, висевший на тех же плечиках под самим платьем. Убирать это в чемодан не стоило, Карл запаковал платье в чехол и положил на кровать. Из-за двери раздались приглушенные звуки фортепиано. Как девушка играет адъютант Гейдриха слышал впервые, в музыке он ничего не понимал и оценить качество игры было сложно - пока плавная, даже заунывная на его вкус мелодия не сменилась стремительной последовательность звуков, настолько очевидно сложной, что даже не чувствительный к музыке Карл на секунду затаил дыхание.
Он закончил упаковывать одежду одновременно с тем, как девушка закончила играть, защелкнул замки на чемодане, посмотрел на оставшийся пустым шкаф - вошло все и еще осталось место - и пошел искать свою подопечную. Она сидела за инструментом в соседней комнате и листала толстый сборник нот, видимо, выбирая, что сыграть дальше или ища что-то конкретное. Сосредоточенное выражение лица делало ее совсем молоденькой, больше похожей на школьницу, чем на любовницу одного из самых влиятельных людей Рейха.
- Два вопроса, фройляйн, - девушка резко вскинула голову, услышав, что обращаются к ней, - не сделаете ли вы мне... или нам чаю и можно ли здесь курить?
- Герр Гейдрих курит, - сложно было сказать, означает это да или нет. Девушка немного помолчала, раздумывая. - Пойдемте на кухню. Я сделаю чай и там курить можно точно, я открою форточку.
Карл хорошо понимал ее опасения: то, что Гейдриху что-то было можно, совершенно не означало, что правила работают так же и для всех остальных. Кухня в квартире неожиданно оказалась самым уютным и прибранным местом - мужчина припомнил, что здесь бывает домработница и, вероятно, внешний вид кухни с аккуратными рядами баночек со специями и чаем, белыми с красным узором полотенцами и блестящими от чистоты раковиной и плитой был всецело ее заслугой. Пока он осматривался, девушка, встав на носочки, дотянулась до шпингалета на форточке и широко распахнула ее, огляделась и быстро вышла, чтобы меньше, чем через минуту вернуться с хрустальной пепельницей, которую она поставила на подоконник под форточкой.
- Вот, курите.
- Спасибо.
Карл выдыхал дым и смотрел, как фройляйн сначала ставит на плиту чайник, уронив при это горящую спичку чуть ли не себе на ноги, а две другие сломав, когда она начала с явным недоумением вертеть крышку, он с сожалением потушил сигарету и легко тронул девушку за плечо.
- Давайте лучше я, - у нее заметно тряслись руки, а вид был такой, как будто она вот-вот расплачется. - Что вы так нервничаете?
- Ничего! - в тихий, бывший до этого даже приятным голос вернулись злые интонации. - Просто чайник новый, - вдруг, снова сменив тон, начала объяснять она, - я к нему еще не успела привыкнуть. А предыдущий я сожгла. Поставила, ушла заниматься и сожгла. Его обнаружила горничная, когда пришла готовить ужин.
Карл не выдержал и рассмеялся, девушка тоже улыбнулась.
- Это смешно, я знаю. Раньше я была не настолько рассеянной.
- Бывает. Не расстраивайтесь, фройляйн, - после неловкой паузы Карл выдал фразу, показавшуюся ему самой нейтральной из подходящих к случаю. Слушать про сгоревшие чайники он был готов, а вот узнавать, что произошло между раньше и сейчас и заставило девушку стать такой рассеянной, он не хотел, давно уже перестав предполагать, что здесь все может быть понятно и просто.